Решению убить себя и прихватить с собой сотню-другую жизней предшествует какая-то цепочка событий. Цепочка, заставившая пренебречь мыслью о том, что ты сейчас отнимешь жизнь у людей, которых кто-то любит и ждет. О том, что твоя жизнь тоже закончится, даже не успев толком начаться. А ведь инстинкт самосохранения — самый мощный и перебороть его практически невозможно. Особенно в 17–19 лет, когда кажется, что весь мир принадлежит только тебя: протяни руку и возьми. Что же заставляет мальчишек и девчонок становится шахидами и идти на смерть?
Мальчишкам и девчонкам сулят вечную жизнь после смерти, полную блаженств и удовольствий. Давят на то, что этот мир не совершенен, и именно им выпал шанс все изменить в лучшую сторону. Заманчиво, не правда ли? Особенно если ты импульсивен. Твою психику расшатывают день за днем и вместе с эмоциональным взрывом, который неизбежен при такой обработке, происходит взрыв реальной бомбы, о котором потом появляются страшные заметки в новостях. И тут уж все как полагается по сценарию: пустые неверящие взгляды родственников погибших, плачущие в стороне родители юных террористов, испуганно-тараторящие журналисты.
Можно же ведь избежать всего этого кошмара. Если проводить со своим ребенком больше времени. Если общаться с ним и объяснять (не навязывать свою точку зрения, а именно объяснять, рассуждая и аргументируя) как устроен мир и «что такое хорошо, а что такое плохо», воспитывать гуманизм, учить бороться со своей импульсивностью, отдавать предпочтение логичным и взвешенным поступкам.
Когда ребенок задумывается о суициде (а суицидальные наклонности диагностированы иерусалимским врачом-психиатром Борисом Полищуком у 60% террористов) не стоит называть его сумасшедшим, умалять значимость его проблем или отделываться общими, но ничего не значащими фразами вроде «все наладится». Ведь в таком состоянии молодые люди становятся не только очень ранимыми (душевная боль — это тоже боль), но и внушаемыми. Они с легкостью променяют не желающего их понять и вникнуть родителя на чужого дядьку, который будет рассказывать о жизни после смерти, о необходимости совершить «подвиг», о важности этого последнего шага.
Journal information